Никто не верил что миллионер очнется. Но когда в палату зашла бедная 6-летняя малышка, все онемели

Никто не верил что миллионер очнется.  Но когда в палату зашла бедная 6-летняя малышка и сказала всего пару слов врачи онемели. .

. В кабинете, где пахло дорогим дубом и старой  пылью, царила гнетущая тишина. Она была плотной, как туман, и окутывала Виктора Алексеевича,  миллионера, который привык к шумному миру, к роскошным вечеринкам и обеспеченным людям. 

Но сейчас в его кабинете царила пустота, такая же огромная, как его тоска. На кожаном  кресле, которое всегда было местом для его внучки, Лизы, лежала брошенная книга. Её яркая обложка  с изображением улыбающегося единорога резко контрастировала с мрачностью комнаты.

Виктор Алексеевич встал и, подойдя к огромному окну, уставился на пустынный парк  за домом. Он видел детей, бегающих по аллеям, слышал их смех. И ещё сильнее чувствовал  болезненную пустоту, которая росла в нём с каждым днём.

Его невестка, жена сына, поссорилась  с семьёй и недавно уехала из города навсегда, увезя с собой и свою дочь, его внучку Лизу. Виктор Алексеевич вышел из дома и побрёл по знакомой аллее парка. Листья уже начали желтеть,  и солнечные лучи пробивались сквозь тонкие ветви, рисуя на тротуарных плитах золотые пятна.

Он  шёл медленно, опустив голову, как бы стараясь не видеть мир вокруг себя. Его мысли были заняты  Лизой, и он не замечал ничего, кроме своей боли. Вдруг мужчина услышал грозный голос и резкий  смех.

Он поднял голову и увидел троих подростков в грязных куртках и с небрежно брошенными на плечи  рюкзаками. Они окружили маленькую девочку в старой изношенной одежде. Она была худенькой, с грязными  руками и волосами, завязанными в неряшливый хвост.

Девочка была напугана и плакала, сжимая  в руках небольшого игрушечного мишку. - Ну что, малявка, покажи, что у тебя  там есть! - прошипел самый высокий из подростков, пододвигая девочку к дереву.

- У меня ничего нет, отстаньте! - запищала девочка, но её голос дрожал от страха. - А что это у тебя в руках?

- спросил второй подросток, пытавшийся отобрать у девочки мишку. - Не трогай! - крикнула малышка, но её просьба осталась неуслышанной.

Подросток схватил  её за руку, и она заплакала ещё сильнее. Виктор Алексеевич не выдержал. Он быстро подошёл к мальчишкам и грозно сказал: - Оставьте её в покое!

Подростки ошеломлённо оглянулись. Они  никогда не видели его в этом парке раньше, и его богатая одежда сразу же выдала его статус. - Ты кто такой?

- спросил самый высокий подросток, словно не замечая слёз девочки. - Я говорю, оставьте её в покое! - повторил Виктор Алексеевич, и его голос был твёрд и резок.

Подростки переглянулись, но по-прежнему держали девочку. - Ты не знаешь, с кем ты имеешь дело? - прошипел второй подросток, делая шаг вперед.

- Не важно, кто вы, важно, что она безобидна, - ответил Виктор Алексеевич, и уже  ничего не могло остановить его гнев. - А мне вы ничего не сделаете, у меня здесь вся  полиция в кулаке! В участок попадёте!

Он схватил подростка за руку и оттолкнул  его от девочки. Тот отшатнулся и упал на землю. Остальные двое испугались и отступили.

- Беги! - прошептал Виктор Алексеевич девочке, увидев, как её губы дрожат от страха. Девочка резко отскочила и спряталась за деревья.

Она быстро бежала, не оглядываясь,  словно пыталась убежать от своего прошлого. Виктор Алексеевич стоял на месте,  наблюдая, как девочка исчезает в глубине парка. Мужчина чувствовал в сердце странную смесь  гнева и сочувствия.

Он знал, что должен был бы быть уже дома, в своём кресле, в своём  мире печали, но он не смог просто пройти мимо, не смог оставить девочку одну с этими хулиганами. Он сделал глубокий вдох, успокаивая свой гнев, и побрел вдоль аллеи, ожидая, что девочка выйдет  из своей укрытия. Но малышка не появилась.

Виктор Алексеевич решил подождать её на  лавочке. Он опустился на деревянные доски, наблюдая за опустевшим парком. Миллионер не  знал, чего ожидать, но он не желал просто уйти, оставив девочку одну.

Он чувствовал, что он  должен ей помочь, как бы странно это не звучало. Виктор Алексеевич видел в этой девочке свою внучку  Лизу. В той же незащищённости, в той же хрупкости.

И он не мог оставить ее одну. Раньше внучка была  его радостью, его смыслом. Он любил её безумно, как и своего сына, которого уже не было в живых.

И  теперь, оставшись один, Виктор Алексеевич понимал, что счастье было не в его богатстве, не в  его роскошном доме, а в тех родных глазах и задорном смехе, которых уже не было рядом. Бизнесмен, несмотря на свои мрачные мысли, не мог забыть о девочке, которую защитил в парке.  Ему было не по себе от того, что она осталась одна и беззащитна.

Он попытался узнать, где она  живет, но никто из прохожих не мог ему сказать. На следующий день Виктор Алексеевич снова пришел  в парк, надеясь встретить девочку. Он бродил по аллеям, оглядываясь, но она не появилась. 

Виктор Алексеевич сделал несколько кругов по парку, но ничего не нашел. Он уже хотел  уходить, но вдруг услышал знакомый голос. - Дедушка, а вы опять пришли?

-  прошептала девочка, выходя из-за деревьев. Она стояла перед ним, глядя на него с недоверием.  Её глаза были большими и тёмными, как две глубокие пропасти.

Виктор Алексеевич улыбнулся ей нежно. - Да, я пришёл. Как тебя зовут?

- спросил миллионер. - Я Маша, - ответила девочка, разглядывая его. - А меня зовут дедушка Витя.

Не бойся, я тебе ничего не сделаю, - продолжил Виктор  Алексеевич, присаживаясь на скамейку. Маша не подходила ближе. Она стояла в стороне,  словно ожидая, что он сделает ещё один шаг.

- Я принес тебе кое-что вкусное, - сказал  мужчина, доставая из пакета бутерброды и сок. Маша нерешительно подошла к нему  и взяла бутерброд. Она откусила кусочек, и её глаза расширились.

- Это очень вкусно! - прошептала она, продолжая есть. Виктор Алексеевич улыбнулся.

Он видел, как Маша ест, с каким аппетитом она  уплетает бутерброд. И не мог удержаться от того, чтобы не погладить девочку по голове. - Тебе нужно есть больше, - сказал он, чувствуя к девочке нежность.

Маша закончила есть и уставилась на него большими глазами. - А что ещё есть? - спросила она, словно не веря своему счастью.

Виктор Алексеевич достал из пакета игрушку -  карманного плюшевого мишку величиной с ладонь. - Вот, это тебе, - он улыбнулся,  но девочка только отшатнулась. - Не надо, - прошептала она, схватив  свою старую игрушку и прижимая её к груди.

- Хулиганы отберут у меня всё. Виктор Алексеевич понял, что девочка не доверяет ему. Её страх был слишком глубоким.

Он  сделал глубокий вдох и попытался её успокоить. - Я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Я хочу помочь тебе.

- А вы не знаете, где я живу. И хулиганы могут узнать о вас, - она покачала  головой и спрятала мишку в карман. Виктор Алексеевич понял, что он должен быть  терпеливым.

Он не мог заставить девочку доверять ему. Но не хотел отказываться от общения с ней. Он  видел в ней что-то знакомое, что-то от Лизы.

Те же большие глаза, ту же доброту и наивность. - Хорошо, я не буду давать тебе ничего. Но я приду завтра с едой, - сказал  он, улыбаясь ей мягко.

- Хорошо? Маша задумалась, но потом кивнула. - Хорошо, - прошептала она.

- Спасибо, дедушка Витя. Виктор Алексеевич ушел, оставив Машу одну. Он чувствовал в сердце надежду.

Бизнесмен  знал, что ему ещё предстоит заслужить её доверие. Он хотел помочь ей, хотел её защитить. И мужчина  решил, что сделает всё возможное, чтобы она не осталась одна в этом жестоком мире.

. . .

Прошло несколько дней. Виктор Алексеевич, всё ещё тяжело переживая утрату Лизы,  чувствовал удивительную привязанность к Маше. Он каждый день приходил в парк, принося  ей еду.

Девочка постепенно начинала доверять ему. Она с нетерпением ждала его прихода,  и в её тёмных глазах зажигалась надежда. Однажды, стоя перед Машей, он осмелился спросить: - Маша, ты бы хотела прийти ко мне в гости?

У меня есть красивая комната с большим  окном, из которого видно весь город. Маша застыла. Она не понимала, что  он имеет в виду.

Виктор Алексеевич увидел в её глазах страх и недоумение. - Ты не волнуйся, - сказал он, стараясь успокоить её. - Там тебе будет уютно, я обещаю.

Маша всё ещё сомневалась. Она никогда не бывала в таких местах, где жили богатые люди. Ей  казалось, что она не достойна такой роскоши.

- Я не знаю. . .

- прошептала она, отводя взгляд. Виктор Алексеевич улыбнулся и взял её за руку. - Пойдем, я тебе покажу, - он протянул  ей руку, и Маша нерешительно взяла её.

Виктор Алексеевич повёл её к своей  машине, потом привёз к дому. Маша шла в немом ужасе. Она не могла поверить  своим глазам.

Огромный многоэтажный дом с высокими окнами выглядел как дворец из сказки. - Там моя квартира, - сказал Виктор Алексеевич, увидев, как Маша застыла от удивления. - Дом очень красивый, - прошептала девочка, с трепетом смотря на здание.

Бизнесмен улыбнулся и отворил дверь. Маша оказалась в просторном холле, отделанном  деревянными панелями. На стенах висели дорогие картины, а на полу лежал толстый персидский ковёр.

Маша не знала, куда смотреть. Ей казалось, что она очутилась в другом мире.  Мир был таким незнакомым и страшным.

- Не бойся, - сказал Виктор Алексеевич,  увидев её испуг. - Я покажу тебе твою комнату. Он вел её по холлу квартиры, проходя  мимо зала с бильярдным столом, библиотеки с высокими полками и обеденного  зала с большим столом из красного дерева.

- Вот, - сказал Виктор Алексеевич, открывая дверь. Маша оглядела комнату. Она была уютной и светлой.

В ней было большое окно, выходящее на парк,  мягкая кровать с пушистым покрывалом и большое зеркало в золотой раме. - Если захочешь жить здесь, то это будет твоя комната, Маша, - Виктор  Алексеевич улыбнулся и снова взял её за руку. - Я думаю, тебе здесь понравится.

Маша сделала несколько шагов по комнате, словно ещё не верила своему счастью. - Здесь так красиво, - прошептала она, гладя мягкий ковёр. - Я хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома, - сказал Виктор  Алексеевич.

- Ты можешь делать все, что хочешь. Маша закрыла глаза и глубоко вдохнула. Она никогда  не была так счастлива.

У неё даже дома не было. В квартире Виктора Алексеевича царила добрая  и спокойная атмосфера. Он старался окружить Машу заботой и любовью, и его попытки не  остались незамеченными.

Вскоре слухи о том, что в доме у миллионера появилась  маленькая девочка, распространились по всему элитному бизнес-сообществу города. Сначала это были просто сплетни, которые передавали друг другу знакомые Виктора  Алексеевича на вечеринках и в клубах. - Виктор Алексеевич сошел с ума, - шептались  они, вздыхая и качая головой.

- Он стал в своём возрасте странным, у него какой-то  непонятный интерес к этой девочке. О Маше узнали коллеги Виктора Алексеевича. Они  видели её в квартире во время бизнес-ланчей, заметив, как миллионер нежно с ней  разговаривает, играет и кормит.

- Наверное, у него депрессия после смерти  сына и психические сбои, - говорили они, переглядываясь между собой. - Может, он её как  дочь принял, но странно он с ней ведёт себя. Вскоре история о миллионере и девочке из  переулка добралась и до журналистов.

Они начали собирать информацию, пытались найти  родственников Маши, но ничего не нашли. «Может, он её украл? - загадочно  писала одна из жёлтых газет.

- Или она - внебрачная дочь, которую он решил признать? » Виктор Алексеевич узнал о слухах. Он был возмущён и обижен.

Ему казалось, что его доброту и желание  помочь девочке все перевернули с ног на голову, и теперь его представляют каким-то монстром.  Он не хотел объясняться всем этим людям, ведь он делал доброе дело, не ожидая  благодарности. Он понимал, что его богатство и положение в обществе делают его уязвимым, и  люди не хотели видеть за его денежной маской просто человека.

Миллионер осознавал, что его  мир и мир Маши - слишком разные, что их жизни, по общему пониманию, никогда не смогут пересечься. В квартире Виктора Алексеевича среди роскошных вещей и дорогих картин всё чаще появлялись  игрушки. Бизнесмен старался уберечь Машу от слухов, но он видел в её глазах страх и  недоверие.

Мужчина успокаивал девочку, говорил, что всё будет хорошо, но он сам чувствовал, что  с каждым днём его привычный мир трещит по швам. Виктор Алексеевич понял, что он  не может спрятаться от слухов. Он должен был что-то сделать: защитить  Машу, себя, свою репутацию.

Но как? Бизнесмен проводил бессонные ночи, думая о том,  что он может сделать. Он хотел помочь Маше, хотел дать ей то, чего она заслуживает.

Бескорыстно.  Но как он может сделать это, если сам оказался в ловушке своего богатства и статуса? Виктор Алексеевич сидел в своем кабинете, окружённый роскошью, но чувствовал  себя пустым.

Он не мог понять, как люди могут так низко опускаться, как могут  очернять человека, который просто хочет помочь бедному ребёнку. Он любил Машу как родную  внучку, видел в ней свою утраченную семью. А они что думают?

Неужели они не видят его печаль,  его боль, пустоту? Он не мог просто отмахнуться от слухов, они проникали в  его душу, отравляли его жизнь. Он начал избегать людей, перестал ходить на  приёмы и встречи.

Единственным его утешением стала Маша. Виктор Алексеевич проводил с  ней всё своё время, играл, читал сказки, делился с ней знаниями о мире. Ему нравилось быть  для неё дедушкой, которого она никогда не знала.

Вместе с этим Виктор Алексеевич понимал, что он не  может избегать общества вечно. Он должен защитить свою репутацию и своё отношение к Маше. Бизнесмен  решил создать благотворительный фонд, чтобы помогать детям, подобным ей.

Он хотел, чтобы люди  увидели его искреннее желание помогать, чтобы они увидели, что его сердце открыто, а помыслы чисты. В конце концов он понял, что он не может контролировать мысли и слова других. Но он  может строить свою жизнь так, как хочет.

Он решил жить для Маши, делать её счастливой,  дарить ей всё то, что он может дать. Виктор Алексеевич чувствовал себя как на войне.  Не на поле боя, но на поле общественного мнения.

Сплетни, подобно пулям, пронзали его сердце.  Он понимал, что не сможет защитить Машу от злых языков, но он пытался. Мужчина пригласил своих  друзей на ужин, чтобы показать им Машу, чтобы они увидели её и поняли его добрые намерения.

Но ужин превратился в ад. Друзья и знакомые смотрели на Машу с презрением, их слова  были пронизаны недоверием и осуждением. Виктор Алексеевич чувствовал, как его сердце  разрывается от боли.

Он пытался объяснить им, что он не хочет ничего, кроме того, чтобы сделать  Машу счастливой, но они не хотели его слушать. - Виктор, ты сошел с ума? - сказал один  из его друзей.

- Зачем тебе этот ребёнок? Ты знаешь, что о тебе говорят? - Что говорят?

- спросил Виктор Алексеевич, голос его дрожал от злости. - Что  я завёл себе игрушку? Что я хочу обидеть её?

Неужели вы думаете, что я способен на такое? - Виктор, я не хочу тебя обидеть, - ответил друг. - Но ты должен понять, что люди  говорят только то, что они видят.

Ты миллионер, а она нищая. Что ещё можно думать? Виктор Алексеевич встал из-за стола и подошел к окну.

Он смотрел на город, на огни, на людей,  которые жили своими жизнями, не замечая его боли. - Я не хочу ничего от Маши, - сказал он шепотом.  - Я хочу сам отдать ей всё, что могу.

Я хочу быть ей дедушкой, которого она никогда не знала. В этот момент девочка подбежала к Виктору Алексеевичу и обняла его за ногу. - Дедушка, я хочу кушать, - сказала она слабым голосом.

Виктор Алексеевич посмотрел на Машу, на её невинные глаза. Он понял, что он не может  просто сидеть и ждать, когда слухи утихнут. Миллионер вернулся к столу, где его ждали  оставшиеся гости, и сказал им прямо в глаза: - Я знаю, что вам трудно понять мои чувства. 

Но я не сдаюсь. Я буду бороться за Машу, за счастье этой бездомной малютки. Я не  допущу, чтобы она стала жертвой ваших сплетен.

Отныне она - моя внучка! Я всё сказал. Он посмотрел на Машу, которая стояла рядом, и погладил её по волосам.

В его глазах были  только любовь и забота. Мужчина понял, что он против всех. Но он не один.

У него есть Маша.  И он будет бороться за неё до последнего вздоха. Виктор Алексеевич, измученный бессонными ночами,  пропитанный горьким послевкусием осуждения, чувствовал, как его силы на исходе. 

Он боролся со сплетнями, с недоверием, с холодными взглядами своих бывших друзей и  знакомых, но всё было бесполезно. Он не мог заставить их поверить, изменить их мнение. Однажды вечером, сидя в своём кресле и глядя на играющую Машу, Виктор Алексеевич увидел в  её глазах отражение своей собственной боли.

Он почувствовал ужас от мысли, что она тоже  страдает от этого непонимания, от этих злых языков, что ей приходится видеть его мучения. В этот момент у бизнесмена закружилась голова, перед глазами поплыли темные пятна. Он попытался  встать, но ноги подкосились, и он рухнул на пол.

Маша подбежала к нему, испуганно крича: - Дедушка! Дедушка! Что с тобой?

Виктор Алексеевич попытался ответить, но у него  не хватило сил. Он только схватил Машу за руку и попытался сказать что-то неразборчивое. Впоследствии он уже ничего не помнил.

Маша, оставшись одна, была в панике. Она не  знала, что происходит, не знала, как помочь. Она пыталась поднять Виктора Алексеевича, но  он был слишком тяжёлым.

Девочка закричала во все горло, но никто не услышал. Она бегала по комнате, не зная, что делать. Ей было страшно, одиноко.

Малышка  уже любила Виктора Алексеевича, она считала его своим дедушкой, не представляла себя без него. В конце концов её крики услышала домработница. Она подбежала в комнату и увидела лежащего на полу  Виктора Алексеевича.

Женщина сразу поняла, что что-то не так, и побежала звонить в скорую помощь. Маша стояла в стороне и смотрела на всё это с ужасом. Ей было страшно за Виктора Алексеевича,  было больно видеть его бессильным.

Она не понимала, что именно происходит, но  чувствовала, что что-то очень плохое. Врачи прибыли быстро. Они осмотрели  Виктора Алексеевича и сразу же поняли, что у него инсульт.

Бригада срочно отвезла  его в больницу, где он попал в реанимацию. Маша осталась одна. Ее дедушка был в больнице, а  она не знала, что будет дальше.

Девочка сидела на кровати в пустой комнате и плакала. Её слезы текли  по щекам, оставляя влажные дорожки на лице. Она думала о Викторе Алексеевиче, о его добром сердце,  о его заботе.

Она не хотела, чтобы он умирал. Девочка шёпотом молилась за него, как умела, - она  просила Бога дать ему шанс выжить. И Маша верила, что он выздоровеет, вернётся  к ней, и всё будет хорошо.

Но глубоко внутри её маленького сердца она  чувствовала холод отчаяния. Она боялась остаться одна, боялась того исхода, что  ее любимый дедушка уйдет от неё навсегда. Маша, оставшись одна в холодной пустоте дома,  который ещё недавно был наполнен теплотой и заботой, чувствовала себя как маленькая птичка,  выпавшая из гнезда.

Она беспомощно вспоминала, как скорая помощь увозит её дедушку  Витю в неизвестность, как чёрный туман поглощает всё знакомое и родное. Её крики, пронизанные отчаянием и недоумением, потерялись в шуме города, подобно каплям воды,  впитавшимся в беспросветную землю. Её слезы, горячие и солёные, текли по щекам, словно  последние капли дождя на увядшем цветке.

Маша не знала, что будет дальше, она не понимала,  почему её дедушка Витя вдруг перестал её видеть, почему он не мог её обнять и сказать, что всё  будет хорошо. Её мир раскололся на две части: светлая и тёплая, где был он, и тёмная  и холодная, где она осталась одна. К ней подбежала горничная, лицо женщины было  бледным от испуга, глаза затуманены слезами.

- Дорогая, я не знаю, что произошло, но Виктор  Алексеевич плохо себе чувствовал, - говорила она дрожащим голосом, словно боясь сделать что-то  неправильно. - Тебя отвезут в хорошее место, где будут заботиться о тебе. Я одна не смогу.

Маша отшатнулась от неё, словно от чужого человека. Её глаза с недоверием  смотрели на горничную, не в силах понять её слова. Где это «хорошее место»? 

Что значит «заботиться»? Ей нужен только дедушка Витя, его тепло, забота, его любовь. Девочка пыталась отказаться, сказать, что ей не нужно «хорошее место», ей нужен её дедушка, но  слова застряли в горле, словно камни в колодце.

Машу усадили в машину, увезли: «хорошим  местом» оказался детский приют. Она оказалась в комнате с другими детьми, одетыми в одинаковые  пижамы, с грустными глазами и тихими голосами. Маша не хотела с ними разговаривать, не  хотела играть в их игры, слышать их рассказы о «плохих мамах» и «плохих папах».

Ей хотелось  только одного: чтобы вернулся её дедушка Витя, чтобы он её обнял и сказал, что всё будет хорошо. Она пыталась спросить у воспитателей о дедушке, но они только улыбались ей и говорили: - Он сейчас в больнице, вот поправится, и, может быть, ты увидишь его снова. Маша не верила им.

Она чувствовала, что её дедушка Витя далеко и, скорее  всего, она его больше не увидит. Девочка пыталась выяснить адрес  больницы, найти любой способ узнать, где её дедушка Витя. Но все бесполезно.

Её оставили в приюте - без имени, без адреса, без дедушки. Она стала просто ещё одним ребенком в  этом беспросветном месте, словно маленькая звезда, затерявшаяся в бескрайнем небе. Маша не могла сидеть сложа руки, ждать неопределённого будущего.

В её  маленьком сердце горело пламя беспокойства, которое не давало ей уснуть, не давало ей забыть  о её дедушке Вите. Он был болен, нуждался в ней, а она была заперта в этом холодном,  бездушном месте, откуда не могла выйти. И Маша решила бежать.

Ей не важно  было, куда она пойдёт, она должна была найти дедушку, увидеть его снова. Малышка ждала своего шанса. Утром, когда воспитатели были заняты другими детьми, Маша  тихо прокралась из комнаты и выбежала из приюта.

Она бежала как заведённая, не оглядываясь  назад. Ей было всё равно, что её ищут, что её накажут. Ей нужен был только её дедушка Витя.

Маша бежала по улицам города, потерявшись в лабиринте домов и улиц. Девочке было не привыкать  к такому образу жизни. Она не знала, куда идти, не знала, как найти больницу, но не отчаивалась.

Малышка спрашивала прохожих про больницы, про богача Виктора Алексеевича.  Но никто не знал, где он. Девочка устала, проголодалась, была испугана, но она не сдавалась.

Она продолжала искать  дедушку, не могла оставить его одного. Добросердечная пожилая пара подвезла малышку  на машине до ближайшей больницы. И вот Маша уже бежала туда, словно мышь, удирающая от кошки, не  останавливаясь ни перед чем.

Девочка ворвалась в холодный коридор, запах лекарств ударил её в нос. - Помогите! - кричала она, задыхаясь.

- Где мой дедушка Витя? Его привезли вчера! Врачи и медсестры остановились, оглядываясь на её крик.

Они смотрели на неё с недоверием, с пренебрежением. - Девочка, ты что делаешь здесь? - спросил один из врачей.

- Иди отсюда. - Нет! - кричала Маша.

- Я должна увидеть его! Он болен, ему плохо! - Ты кто такая?

- спросил ещё один врач. - У тебя нет права ходить в больницу и  требовать увидеть кого-то. Ты же бездомная, или я не прав?

Ещё стащишь что-нибудь. Маша вздрогнула, как от холодного душа. Она поняла, что ей не верят, что они  считают её бродяжкой, не доверяют.

- Я его внучка! - кричала  она, схватившись за голову. Врачи переглянулись, не верили ей. 

Маша видела в их глазах недоверие, враждебность. Она поняла, что им всё равно, что  ей нужно, наплевать, что она ищет своего дедушку. Маша почувствовала отчаяние, бессилие,  беспомощность.

Она хотела кричать, плакать, бежать куда-нибудь, где её поймут, где ей помогут. Но она не могла отступить. Она должна была найти его, увидеть его.

Девочка подняла голову, и её взгляд упал на небольшую стеклянную дверь  с вывеской "Администрация". Она побежала туда, она верила, что там ей помогут. Маша ворвалась в комнату, где сидели медсёстры, и снова закричала: - Я хочу увидеть дедушку Витю!

Он болен, ему плохо! Помогите мне, пожалуйста! - Девочка, ты меня пугаешь!

- сказала одна медсестра, встав со своего стула. - Успокойся,  скажи мне, кто ты такая и что тебе нужно? Но Маша уже бежала по коридорам больницы  дальше, её сердце стучало в груди, как бешеный мотор.

Она не знала, где  находится палата её дедушки Вити, но не сдавалась. Она не могла упустить ни одной  минуты, не могла позволить себе отступить. Её глаза метались в поисках чего-то знакомого,  чего-то, что помогло бы ей найти путь к нему.

Она вспоминала его улыбку, его тёплую руку, его  добрые глаза. Вспоминала тот день, когда она впервые увидела его, как он спас её от подростков. Он дал ей тепло, которого ей так не хватало в её прошлой жизни, заботу, которую  она никогда раньше не чувствовала.

Дал ей жизнь, которую девочка раньше не знала. Маша не могла позволить себе потерять дедушку, она не могла позволить себе остаться снова  одна в этом холодном и жестоком мире. Девочка услышала голоса врачей, которые  проходили мимо по коридору.

Она прислушалась к их разговору, и её сердце ушло в пятки. - Пациент в тяжёлом состоянии, - сказал один из врачей. - Он не приходит  в себя после вчерашнего инсульта.

Маша побледнела. Она была уверена, что они говорят  о её дедушке Вите. Она рванула в палату за ними, не слушаясь никого.

- Постой! - крикнул ей один из врачей. - Куда ты идёшь?

Но Маша не слышала его. Она бежала дальше, хотела увидеть дедушку и узнать, как он. Она наконец добежала до палаты, где действительно лежал её дедушка Витя.

Она  заглянула внутрь, и ее глаза налились слезами. Мужчина лежал на кровати, бледный  и слабый. Он не мог разговаривать, не мог двигать руками.

Он не отвечал ей. - Дедушка Витя! - закричала Маша, бросаясь к нему.

- Я здесь, я с тобой. Она рванула в палату, не останавливаясь перед удивлёнными взглядами врачей. Девочка хотела  быть рядом с ним, хотела, чтобы он откликнулся.

Она молила, чтобы он увидел её снова. Но дедушка Витя лежал, бледный и тихий, как лунный свет. Она схватилась за  его руку, холодную и неподвижную.

- Деда Витя, - шептала она, слёзы катились по  её щекам, словно жемчужины с небес. - Дедушка, проснись. Я здесь, это я, Маша.

Она не отходила от кровати, словно боясь, что он может исчезнуть, раствориться в воздухе,  как дым. Девочка держала его руку в своей, грела её, пыталась вложить в неё  частичку своей жизни, своей любви. - Дедушка, - шептала она вновь.

- Ты помнишь, как  хулиганы дразнили меня на улице? Ты пришёл и отвёл меня домой, и сказал, что никогда не позволишь  им трогать меня. Ты даже не побоялся их, хотя они были старше меня и сильнее.

Ты защитил меня, деда  Витя. А потом ты приютил меня у себя, - продолжала Маша, ещё крепче сжимая его руку. - Ты дал  мне дом, любовь, заботу.

Я была одна на свете, деда Витя, а ты взял меня к себе. Она вспомнила, как он учил её читать, как он играл с ней, пел ей песни из мультиков.  Он стал ей самым родным человеком на свете.

- А теперь ты заболел, дедушка, - сказала  девочка, всхлипывая. - И меня забрали из твоего дома. Я очень хочу вернуться  к тебе, дедушка, но меня не пускают.

Маленькая сирота сидела у постели больного  и рассказывала, как её забрали из его дома, как она плакала, просила их отпустить её.  Но они сказали, что ей там будет лучше, что она будет в безопасности. - Дедушка, - шептала она, - ты так много сделал для меня, защитил меня.

Теперь я прошу тебя, деда  Витя, защити меня снова. Прошу тебя, проснись! Маша зажмурила глаза, и слёзы теперь текли из  них рекой.

Она молила его, просила его очнуться, она хотела услышать его голос, увидеть его улыбку. - Дедушка, - шептала она, не отпуская его руку. - Прошу тебя, проснись.

Мне страшно. В тишине больничной палаты царила немая борьба между жизнью и смертью, между надеждой и  отчаянием. Девочка, сжавшая руку Виктора Алексеевича, не замечала неловкого шелеста  медицинского оборудования, не слышала приглушенных голосов медсестёр, не видела беспокойства в их  глазах.

Её мир сузился до одного-единственного образа - бледного лица дедушки, его едва  дрожащих ресниц, холодной, неподвижной руки. Девочка шептала, рассказывала ему о своей  жизни, о своих страхах, о своей любви, словно хотела вложить в его сердце частичку  себя, своей неугасимой надежды. Она не знала, слышит ли он, чувствует ли он её  присутствие, но она продолжала шептать, держать его руку в своей, продолжала верить.

И вдруг, как проблеск света в темной ночи, Маша уловила более заметное дрожание ресниц,  ощутила слабое сжатие пальцев. Она замерла, не веря своим глазам, своим чувствам. - Деда Витя, - прошептала она.

- Дедушка, ты слышишь меня? В ответ – тишина. Девочка с трепетом наклонилась ближе, вглядываясь  в его лицо.

Она увидела нежное шевеление губ, ощутила слабый взгляд на себе, словно  солнечный луч, пробивающийся сквозь тучи. - Дедушка, - прошептала она снова, уже не с  мольбой, а с радостью, словно первые проталины на земле, оживающие после зимней стужи. Он медленно, с неимоверным усилием, открыл глаза.

Сначала они были затуманены,  словно древние зеркала, покрытые пылью, но постепенно они наполнились жизнью,  узнали её лицо, узнали её глаза. Врачи, присутствующие в палате,  пооткрывали от шока рты. Уже никто не делал попытки выгнать бездомную девочку.

Виктор Алексеевич посмотрел на неё, увидел её слёзы, улыбку. И в его глазах зажглась искра  радости, словно факел, озаряющий тёмную ночь. Он пытался улыбнуться, но его губы  ещё не слушались его.

Он попытался проговорить что-то, но голос ещё не вернулся. Он мог лишь смотреть на Машу, смотреть с любовью, с радостью, с благодарностью. Он видел её и  чувствовал, что жизнь ещё не оставила его, что ещё есть ради чего бороться, ради чего жить.

Мужчина слышал шёпот девочки, слышал её слова. Он помнил её, помнил её лицо, имя. Девочка улыбалась, и это была самая прекрасная улыбка, которую он когда-либо видел. 

Виктор Алексеевич не мог сказать ни слова, но он смотрел на Машу, и она понимала его, чувствовала  его любовь, знала, что он счастлив видеть её. Он держал её руку в своей, и  она чувствовала тепло его тела. .

. . Дни шли своим чередом, каждый новый рассвет  приносил Виктору Алексеевичу чуть больше сил, чуть больше ясности в глазах, чуть больше  надежды в сердце.

Он узнал от врачей, что ему повезло очнуться благодаря чуду. Но ещё более  важным открытием для него стала история девочки, которая не отходила от его кровати все эти дни. - Маша, - прошептал он, взяв её хрупкую руку в свою, - прости меня.

Я не смог защитить тебя. - Деда Витя, - прошептала она в ответ, глядя на него с любовью и доверием, -  ты не виноват. Я счастлива, что ты жив.

Он обнял новообретённую внучку, чтобы  хотя бы этим компенсировать всё то зло, которое она испытала в своей  жизни. Он обещал ей любовь, заботу, безопасность. Обещал стать её семьёй.

- Я никогда не отпущу тебя, Маша, - сказал он с уверенностью. - Я буду с тобой  всегда. Ты прекрасная внучка.

И он держал свое слово. Виктор Алексеевич вернулся в свою квартиру. Он устроил Маше комнату, окружив  девочку любовью и теплотой.

Он заботился о ней, играл с ней, читал ей сказки. Бизнесмен  хотел, чтобы малышка забыла все те годы, которые она провела в одиночестве и страхе. Маша наконец-то нашла счастье.

Она чувствовала себя в безопасности, любимой,  важной. Она больше не боялась ничего. У нее был дом, был дедушка.

Время, как река, текло вперёд, унося с собой боль и страдания. Виктор Алексеевич, переживший  инсульт, не просто выздоровел, он возродился. Он уже не был одинок.

Маленькая Маша  стала его солнцем, озаряющим каждый день теплотой и радостью. Она была  его семьёй, внучкой, смыслом жизни. Он научился видеть мир её детскими глазами, с  её искренностью, непосредственностью, доверием.

В его большой квартире зазвучала детская  речь, зазвенел смех, заструилась жизнь, которая раньше казалась забытой. Он хотел жить не для себя, а для этой девочки. Подарить ей счастье, которое  он сам не смог обрести в молодости.

Он хотел стать ей опорой, защитой, надеждой. Виктор Алексеевич был счастлив. Он был жив.

И он был любим. И это было главным.